Мне кажется, сегодня не время говорить о еврейском воспитании на постсоветском пространстве. Воспитание часто путают с образованием, мол, отправил ребенка в еврейскую школу — вырастет евреем. Отправил в хорошую еврейскую школу — вырастет хорошим евреем. Не вырастет. 
​Ребенка воспитывает семья. И когда ребенок в школе сдает на «5» законы кашрута, а дома его ждет любимая пицца с салями, обвинять в двойной морали можно только его родителей. Но ведь не в кашруте дело. И не в шаббате

Похоже, они и в самом деле появились в Умани. Как правило, все они относятся к категории проблемных израильских подростков из религиозных семей. Кому-то обрыдла учеба в иешиве или религиозной школе, у кого-то возникли нелады с родителями, а затем и с законом, кто-то не захотел призываться в армию, а тут подвернулся бесплатный или субсидированный билет в Умань… Так они оказались здесь, а потом решили не возвращаться. 

Еврейская Европа давно уже не terra incognita для украинского путешественника, хотя по-прежнему ассоциируется главным образом с географией убийств — если Польша, то непременно Освенцим, Германия — экстравагантный музей Холокоста в Берлине, исключение сделано разве что для еврейского квартала Праги — must have любого обзорного тура по чешской столице. Поэтому предложение посетить за 10 дней 13 европейских городов в рамках Евретура 1.0 выглядело не просто свежо, но и авантюрно.

Сравнение сионизма с расизмом из уст нового лидера еврейской общины Египта —  Магды Харун — почему-то удивило русскоязычные СМИ. Удивляться, между тем, нечему. Г-жа Харун никогда не скрывала свои взгляды, доставшиеся в наследство от отца — одного из лидеров местной компартии, вдоволь насидевшегося в тюрьмах при Насере. Подчеркнутое дистанцирование дочери от Израиля — ничто по сравнению с желанием отца в июне 1967-го пойти добровольцем в египетскую армию — дабы воевать с Израилем. 

В Загребе снова заговорили о восстановлении синагоги, разрушенной в годы Второй мировой войны по приказу мэра города, члена фашистской партии усташей и мясника по профессии Ивана Вернера.  Еще в 1994-м президент Хорватии предложил члену Совета общины Якову Бененфельду отстроить синагогу из средств госбюджета, но тот отклонил это предложение как неуместное, поскольку 1800 католических храмов было разрушено в ходе кровопролитной (и тогда еще продолжавшейся) войны в Югославии. 

на пути к осмыслению русско-еврейских диаспор в Америке

В Соединенных Штатах осели около трех миллионов евреев из Российской империи/Советского Союза и, фактически, эти люди и их потомки составляют сегодня основную часть американского еврейства. При том, какую огромную роль играли и играют евреи-выходцы из Российской империи в США, крайне досадно, что нигде нет ни посвященного им музея, ни архива. Серия книг, которую издает Эрнст Зальцберг, является первой попыткой создать такой музей-архив хотя бы в книжной форме.

От социализма — к неолиберализму. Как трансформировалось израильское общество за последние 40 лет — об этом наш разговор с главой филиала «Сохнут-Украина» Яковом Файтельсоном.  

— Когда-то Израиль жил куда скромнее, достаточно сказать, что сестра Голды Меир в 1960-е годы считала холодильник буржуазным излишеством. Но социальное напряжение существовало всегда — в начале 1970-х «восточная» молодежь сжигала чучело Голды и обвиняла сионизм в эксплуатации выходцев из стран Востока.

Посылали ли авторы мессидж из своего австралийского далека: «Израиль, возлюби врагов своих?» Если так, то он – напрасное колебание воздуха. Одно дело, когда некий пассионарий, отважно встряв меж кромсающих одна другую толп, «на разрыв аорты» призывает: «Обнимитесь, миллионы!» – другое, когда миротворец на зарплате издалека сюсюкает  в рупор: «Ребята, давайте жить дружно!» И ведь многие зрители будут кушать эту манную кашу, не ощущая ее приторной  сладости.

Папа Джастина Сэм Халперн — доктор на пенсии, он сидит дома и описывает окружающую действительность саркастически и бескомпромиссно. Джастин сидит дома и описывает в твиттере папины корки, после чего получает сначала три миллиона подписчиков, а потом — предложения издать книгу, снять сериал и вести колонки в тех и этих журналах. Читатели комментируют в духе «Нифига не смешно», «Ржачно», «Зачем столько мата». Читателей можно понять — они получают не совсем то, чего ожидали.