Евгений Попов Арбайт. Широкое полотно: интернет-роман М.: Астрель, 2012. — 576 с. Немецкое слово arbeit («работа»), вынесенное в заголовок новой книги известного российского прозаика, автоматически вызывает в памяти формулу «Arbeit macht frei» («Труд освобождает»), отлитую в металле и издевательски вывешенную над воротами Освенцима. В эпиграфе автор напоминает и о другом: уже в наши дни эта табличка была похищена из музея «Аушвиц-Биркенау» тайными злоумышленниками. С какой целью? Неведомо. История о краже лагерной таблички — тот важный нюанс, который помогает читателю лучше разобраться в творческой манере литератора Гдова — главного персонажа романа Попова и по совместительству альтер-эго писателя. Стараясь постигнуть глубинную суть вещей, Гдов-мыслитель, сам того не желая, раз за разом сопрягает великое-трагическое с мелочным, смешным и глуповатым.

Возвышенная мысль тянет за собой на веревочке целый ворох житейских происшествий разной степени идиотизма, и в итоге всякий раз Гдов-литератор испытывает приступ меланхолии: хотелось воспарить духом, но сама реальность — точь-в-точь как поручик Ржевский из анекдота — все опошлила.

Автор называет новое произведение интернет-романом не ради красного словца и не для того, чтобы петушком побежать впереди технического прогресса (тогда бы, наверное, следовало писать какой-нибудь «нанороман»). Просто этот термин вполне соответствует жанру книги. По ходу работы над ней Попов выкладывал в сеть свеженаписанные главы, сопровождая каждую перечнем вопросов, которые могли бы обсудить завсегдатаи блогосферы. Материалы читательской дискуссии публикуются вслед за авторским текстом той или иной главы, а в конце книги писатель честно перечисляет никнеймы своих сетевых соавторов.

Сами вопросы сформулированы намеренно пародийно (автор имитирует стиль школьных учебников), но читатель, обсуждая истории Попова-Гдова, далеко не всегда расположен шутить. Примечательно, что пресловутый «еврейский вопрос», почти не затрагиваемый самим повествователем, пунктиром возникает в комментариях к главам: регулярно и неумолимо.

Например, писатель Гдов рассказывает о романе заполярного поэта Эдика, еврея по национальности, с депутатшей Верховного Совета СССР от северной автономии, а сетевой комментатор пишет: «В Израиле — солнце и продукты питания дешевле. Не все уехавшие в Израиль являются евреями». Другой комментатор подхватывает: «В СССР я на дому преподавал иврит. У меня были русские ученики, не имевшие понятия ни о евреях, ни об иудаизме».

Вот писатель Гдов подсмеивается над помощником депутата Госдумы, а комментатор немедленно бдит: «А нет ли в этом тексте скрытого антисемитизма? Ведь помощник депутата Госдумы — это, типа, ученый еврей при губернаторе. А то, что он выпускник МИИТа, подозрительно вдвойне». Гдов вспоминает про депортации сталинских времен, а комментатор ведет речь о своем, наболевшем: «Мент, остановив еврейского юношу, предъявившего паспорт, бесплатно отпускает его за то, что он не кавказец». Гдов рассуждает о романтических цыганах в творчестве Горького, а комментатор главы переводит разговор на другое, куда более современное: «Евгений Ройзман, создатель фонда ГОРОД БЕЗ НАРКОТИКОВ, убедительно… доказывает, что цыгане — главные поставщики наркоты в Екатеринбургском ареале. За борьбу с наркотой и ее распространением некоторые именуют ЕВРЕЯ Ройзмана РУССКИМ НАЦИОНАЛИСТОМ». Гдов объясняет, как вести себя на допросах в КГБ, а комментатор по странной ассоциации ведет речь про то, как «еврейская общественность подвергла остракизму индийский фильм о Ганди «Мой друг Гитлер». Хотя фильм этот вполне политкорректный, а его название — приветствие, с которым Ганди обращался к фюреру в письмах».

И так далее, по всему тексту книги. Чего ни коснись, какую тему ни затронь, в итоге кто-нибудь из читателей Гдова непременно вырулит на все ту же дорожку: «еврей боролся с КГБ», «даже из Англии как-то всех евреев выселили», «молдаванка не может быть еврейкой, потому что еврейки лучше», «обрезание делать не надо, православный еврей — тоже неплохая конструкция»…

При желании можно порассуждать о том, как специфичен читатель Гдова-Попова, или увидеть во всем этом иллюстрацию болезненной сдвинутости интернет-аудитории на национальной тематике. А можно просто сделать вывод, что все закономерно: в конце концов, сам Интернет — тоже чисто еврейское изобретение. Даже если его придумали вовсе не евреи.

Роман Арбитман, «Лехаим»