Семен Цидельковский «Легенды и Небылицы о Пинхасе Фалике» Черновцы: Місто, 2011. — 80 с. На первый взгляд перед нами типичные мемуары — реальные люди, реальное время, не менее реальное место. Место действия — Черновцы, время — 1960–1980-е годы. Главный герой — Пинхас Абрамович Фалик — личность примечательная и знаменитая, «выдающийся продюсер ХХ века, из тех, без кого эстрада не может существовать», по словам Иосифа Кобзона.

Под стать ему и автор книги — Семен Цидельковский — «Сол Юрок наших дней, редкого типа идеалист-менеджер» (Е. Евтушенко).

Известные города — большие и маленькие, древние и не очень — различаются мифами. Мифы питают их ауру, отражаются в менталитете жителей, привлекают туристов. А те города, где долго и во множестве жили евреи, отличаются еще и еврейскими мифами. И в центре каждого из них — личность. В Праге это Маараль, мудрец и мистик, создавший, согласно легенде, глиняного Голема. В Амстердаме — философ и стекольщик Спиноза. Заметим, не мистик, но тоже мудрец. А в Одессе — герой анекдотов Рабинович. Мудрец? Несомненно. Его ум, изворотливость, быстрая реакция и искрометное чувство юмора неизбежно побеждают превосходящие силы окружающей косности, серости, тупости и злобы. За это благодарные одесситы поставили Рабиновичу памятник, завершив тем самым оформление еврейского одесского мифа.

Предшественником Рабиновича можно считать персонажа идишского фольклора Гершеле Острополера, этого Ходжу Насреддина еврейского местечка. Фалика с Гершеле роднят два обстоятельства. Первое: оба они реальные исторические лица, превратившиеся после смерти в легенды. Второе: миф об Острополере систематизировал Ицик Мангер — идишский поэт черновицкого происхождения. Как Фалик и Цидельковский.

Так что пусть одесситы гордятся Рабиновичем и ставят ему памятники, а настоящие еврейские мифы варятся в Черновцах. Вот и черновицкий поэт и импресарио Семен Цидельковский, рассказывая о черновицком администраторе и культуртрегере Пинхасе Фалике, сумел создать культурный миф города Черновцы.

Реальный Фалик известен продюсированием своей жены — великой актрисы Сиди Таль, сценическими дебютами Софии Ротару, Назария Яремчука и Василя Зинкевича, появлением вокально-инструментальных ансамблей «Смеричка» и «Червона рута». Благодаря ему гастролеры с мировым именем выступали в маленьких Черновцах не один раз, а столько, сколько просил их об этом Фалик.

Фольклорный Фалик из книги Цидельковского защищается от произвола бездарных партаппаратчиков телеграммой самого Брежнева; видит преимущество советского социализма в том, что при румынском капитализме его часто обманывали, а теперь он сам «всех обманывает, его никто обмануть не может»; отказывает всесильному секретарю обкома, предложившему «попробовать женщину в кресле начальника культуры»; превращает юную Софию Ротару из евреек в молдаванки…

Такой Фалик обогащает фольклор, еврейский и не только. И опровергает еще один миф о Черновцах, на этот раз — западный. В Австрии, в Германии, да и в Израиле до недавнего времени считалось: еврейская община Черновиц прекратила свое существование в 1940-м, с приходом советской власти. Потом, мол, ничего не было: по миру разбрелись уцелевшие в Холокосте черновицкие немецкоязычные евреи, а новый советский город никакой преемственности со старыми Черновцами не имел, и евреи там были другие — русифицированные и осовеченные.

Фалик под пером Цидельковского становится символом Черновцов советского периода — города западного, европейского, сопротивлявшегося совку: мягко, нежно, культурно… Благодаря Цидельковскому Фалик вырос до фольклорного персонажа, который заслуживает памятника не меньше, чем одесский Рабинович. Будем надеяться, что когда-нибудь это произойдет.

Эмиль Крупник, «Лехаим»