Соловьев признает, что память о войне является в России светской религией. Если вера в подвиг панфиловцев — это нечто вроде веры в непорочное зачатие, а парад — это такой крестный ход, так тому и быть. Однако желательно, чтобы верующие в культ победы были терпимы к другим светским религиям, а общественное сопротивление патриотическому воспитанию в школах было не меньше, чем сопротивление изучению в них закона божьего.