Недавно в Умани был торжественно открыт памятник Гонте и Железняку — вождям Колиивщины и «авторам» Уманской резни, в ходе которой было вырезано до 30 000 поляков, евреев и украинцев-униатов. Прокомментировать это событие мы попросили известного историка Игоря Щупака, ректора Украинского католического университета Мирослава Мариновича, главу Ваада Украины Иосифа Зисельса и предстоятеля Украинской грекокатолической церкви Святослава Шевчука.     

Как относиться к старым и новым героям в названиях улиц, стоит ли вычеркивать имена из истории и рушить памятники советской эпохи — в интервью с директором Института иудаики, известным экскурсоводом Юлией Смилянской. 
— Просто вычеркнув из истории то или иное имя, мы ничего не поймем и ничему не научимся. Нужно объяснять, кем были эти люди и почему тогда они считались героями, а сегодня — нет. Тогда процесс переименования будет пробуждать интерес к истории и любовь к родному городу. 

Он начинал лондонским карманником, дослужился до генерала и закончил жизнь почтенным патриархом в кругу многочисленных родственников. Морриса Коэна считают выдающимся, говоря современным языком, командиром спецназа, а также дипломатом, разведчиком и уголовником, а в целом — национальным героем Китая и Израиля. У него были две клички: в Китае — Ma Kun («Сжатый кулак»), за его пределами — Two-Gun («Два нагана»). 

41% британских евреев в возрасте до 30 лет поддержат санкции против Израиля, если это «побудит израильское правительство активизировать мирный процесс». Интересно при этом, что 93% участников опроса, проведенного социологами Лондонского университета, заявили, что Израиль играет важную роль в формировании их еврейской идентичности, 84% гордятся достижениями науки и культуры Израиля, а 78% считают эту страну «живой и открытой демократией». 

Интервью со следователем, первым допросившим убийцу Рабина — Игаля Амира
​За несколько минут до сирены в день похорон Рабина я спросил Амира, собирается ли он встать, чтобы почтить память премьера. К нашему удивлению, он сказал, что собирается. А когда я поинтересовался, зачем тогда он его убил, Амир ответил: «Я уважаю его как человека, но не путь, им избранный. Я должен был его остановить, и убийство было единственным средством».

«Правительство Израиля …с глубоким прискорбием извещает о смерти Ицхака Рабина, убитого сегодня вечером», — так 20 лет назад глава канцелярии израильского премьера Эйтан Хабер сообщил миру о событии, во многом определившем ход новейшей истории Ближнего Востока. Мы сидим во Львове, где проходит конференция «Лимуд-Украина», с известным журналистом, автором десятка книг Хабером, и говорим о Рабине, его стране и мире, который так и не наступил…

Фильмы о Холокосте мне обычно не нравятся. Они чересчур сентиментальны, мелодраматичны, пафосны. Их авторы, чтобы посильней показать горе евреев, нагнетают ужас. А на самом деле главный ужас был в том, что все было до ужаса просто. Везут людей куда-то в вагонах, вот поезд остановился, велят выходить. Люди чувствуют, что может плохо кончиться, — но не тут же, не прямо же сейчас? Но в театре абсурда своя драматургия.