Напрасная вражда

Израиль — единственная страна в мире, с которой Советский Союз дважды разрывал дипломатические отношения. Первый раз — в 1953 году — на несколько месяцев, второй раз — в 1967-м — почти на четверть века. 

Принято думать, что когда страны дипломатические отношения не поддерживают, то таковых отношений нет вообще, поэтому историю советско-израильского диалога, как правило, заканчивают 1967 годом (в этой связи вспоминается замечательная книга Йосефа Говрина «Израильско-советские отношения, 1953-1967»), а последующий период рассматривается исключительно сквозь призму борьбы советской власти с «международным сионизмом» по защите интересов тех, кого в СССР называли «палестинским движением сопротивления», а в Израиле — «террористами».

Значок общества дружбы «Израиль — СССР», 1970-е

Хотя в отдельных публикациях рассказывалось о тех или иных одиночных дипломатических усилиях по восстановлению политического диалога (в этой связи особый интерес представляли воспоминания А.А. Громыко и Е.М. Примакова об их встречах с израильскими официальными лицами, а также мемуары бывшего главы правительства Израиля Ицхака Шамира, в которых он рассказал о своей встрече с Громыко в Нью-Йорке в 1984 году), создавалось впечатление, что эти отдельные встречи не сформировали какую-либо целостную повестку дня, сквозь призму которой можно было бы все-таки говорить о поддержании двусторонних отношений, несмотря на их формальное отсутствие.

Вышедшая в сентябре этого года книга Татьяны Носенко и Нины Семенченко «Напрасная вражда. Очерки советско-израильских отношений, 1948-1991» является в этом отношении прорывной. Авторы обладают уникальным багажом личных знаний: Татьяна Носенко вместе с супругом была среди первой группы дипломатов, прибывших на работу в Израиль после восстановления двусторонних отношений, причем еще в 1980-е годы Владимир Иванович Носенко возглавлял лабораторию по изучению Израиля в Институте востоковедения Академии наук СССР. Нина Семенченко сама родилась в Израиле, иврит — ее родной язык, и, живя на протяжении многих десятилетий в Советском Союзе, она была лично вовлечена в организацию многочисленных визитов в Советский Союз израильских представителей. Таким образом, авторы описывают не только то, что прочли в исследованиях и воспоминаниях других российских, израильских и западных ученых, но и о то, чему они непосредственно были свидетелями, что видели своими глазами, — это не только история, которую они изучали, но и история, сотворцами которой они были.

Авторское предисловие завершается грустной констатацией: «Мы не тешим себя надеждой, что представленная в этой книге история преподаст современникам какой-либо урок. Хорошо известно, что история ничему не учит». Однако, читая эту работу, невозможно не проводить параллели между совершенно напрасной враждой СССР и Израиля в 1960-е — 1980-е годы и не менее напрасной враждой между Россией и Украиной и Россией и Грузией в наши дни. Не приходится сомневаться, что подобно тому, как были восстановлены сейчас успешно развивающиеся отношения между Россией и Государством Израиль, будут восстановлены добрососедские партнерские отношения России с Грузией и Украиной. Книга Носенко и Семенченко дает ценный материал для размышлений о том, что могут сделать в этой связи «простые» и не очень «простые» люди. Кроме того, она демонстрирует, насколько те, кого современники клеймили как «пятую колонну», вносили важный вклад в преодоление вражды. Так, первую советскую консульскую группу, прибывшую в Израиль в 1987 году, за четыре года до восстановления дипломатических отношений, в аэропорту встречал заместитель генерального секретаря Коммунистической партии Израиля Туфик Туби (1922-2011), арабское происхождение которого побуждало многих в еврейском государстве относиться к нему с нескрываемым недоверием. Не приходится сомневаться, что восстановление нормальных отношений со страной, являющейся ядерной державой и постоянным членом Совета Безопасности ООН, отвечало израильским национальным интересам, и Туби был среди тех энтузиастов, кто этому в значительной мере способствовал. Когда политические элиты тех или иных обществ находятся в состоянии клинча между собой, особенно важно существование независимых представителей гражданского общества, которые будут поддерживать диалог, не поддаваясь истерии взаимной ненависти.

Можно было бы предположить, что в годы, когда советская власть с неослабевавшей энергией клеймила «израильскую военщину» и «агрессивные козни» сионизма, идейное размежевание с сионизмом должно было представлять собой минимальное условие для того, чтобы быть принятым в Москве. Факты, приводимые в книге, свидетельствуют о другом: понятно, что наиболее удобным представителем Израиля для Советского Союза был глава одной из двух существовавших в стране коммунистических партий Меир Вильнер (1918-2003), даже удостоенный орденов Дружбы народов и Октябрьской революции. Однако, несмотря на всю риторику, работавшие в Москве как в органах власти, так и в академических институтах специалисты-международники отдавали себе отчет в том, насколько невелик авторитет леворадикального Нового коммунистического списка в израильском обществе. Именно поэтому в столице СССР бывали отнюдь не только просоветские радикалы, но и люди, близкие к политическому центру и даже находившиеся непосредственно в нем.

Список израильтян, посещавших Москву в период отсутствия дипломатических отношений между двумя странами, впечатляет: среди этих людей было не только немало депутатов Кнессета, но и, как минимум, пять политиков, в разное время входивших в состав израильских правительств: министр здравоохранения Виктор Шем-Тов (1915-2014), министр труда и социального обеспечения Ора Намир, министр юстиции Давид Либаи, министр образования, науки и культуры Шуламит Алони (1928-2014) и министр охраны природы, а затем образования Йоси Сарид. В те годы, они, правда, министрами не были, но и тогда принадлежали к числу влиятельных деятелей в своих партиях, и это позволяло московским руководителям и специалистам достаточно адекватно чувствовать политический пульс израильского общества. С самого начала 1970-х советская внешняя политика строилась на подчеркивании необходимости вовлечения Организации освобождения Палестины в процесс ближневосточного урегулирования, от чего израильские руководители категорически отказывались. Интересно, однако, что когда в 1988 году в Москве попытались организовать секретную встречу между членами прибывшей в СССР очередной израильской делегации и представителями ООП, участвовать в ней отказалась даже Шуламит Алони.

С другой стороны, пусть и формально не с государственной миссией, а на празднование Дня победы над нацизмом в Израиль регулярно приезжали советские делегации, в которые входили известные журналисты и деятели культуры. Иосиф Кобзон, Муслим Магомаев, а также будущий первый посол России в Израиле Александр Бовин побывали в Израиле тогда, когда дипломатических отношений между государствами еще не было. Бовин рассказывал о том, какие ограничения были сформулированы советскими властями для членов этих делегаций: нельзя посещать «оккупированные территории», нельзя встречаться с эмигрантами из Советского Союза, нельзя вступать в контакты с официальными лицами. При этом Александр Евгеньевич — а речь идет о поездке, состоявшейся в мае 1979 года! — признался, что «и на территориях побывали, и к знакомым евреям ходили в гости, и учинили дискуссию с членами Кнессета». Советская делегация, прибывшая в январе 1987 года, то есть еще до восстановления дипломатических отношений, посетила и Кнессет, причем во встрече приняли участие видные израильские политики, среди которых были будущий спикер парламента Шевах Вайс и будущий глава Гистадрута, министр и вице-премьер Хаим Рамон (тогда ему было 37 лет). Эти встречи сами по себе не привели к прорыву в двусторонних отношениях на уровне «большой политики», однако позволяли поддерживать межличностные отношения, ибо без понимания того, что по обеим сторонам баррикад находятся нормальные люди, никакой политический прогресс невозможен в принципе.

Немалое значение имели в этой связи контакты между учеными — как израильтянами, посещавшими Советский Союз, так и советскими специалистами, побывавшими в Израиле. Евгений Примаков, позднее ставший министром иностранных дел и главой правительства России, был в этой связи фигурой уникальной, ибо, с одной стороны, в 1970-е годы неоднократно тайно посещал Израиль, где встречался с высшими руководителями страны (кроме того, в 1971-1973 годах он встречался с ними в Вене), а с другой — в 1979-м в качестве директора Института востоковедения АН принимал делегацию израильских ученых, прибывших на Международный конгресс общественных наук. Само проведение этого конгресса, как и конференции Международной философской ассоциации за пять лет до этого, позволило ряду израильских интеллектуалов побывать в Москве и сформировать свои собственные впечатления о Советском Союзе. Поскольку среди них не было ни Герберта Уэллса, ни Лиона Фейхтвангера, какого-либо сверхособого отношения они не удостаивались, а потому имели шанс понять, как и чем на самом деле жил СССР и его народ. Однако люди эти имели в Израиле немалый общественный авторитет, а участник философского конгресса профессор Шломо Авинери на протяжении трех лет был генеральным директором Министерства иностранных дел Израиля.

Важно было и то, что израильтяне практически всегда старались встретиться с еврейскими активистами и «отказниками», для которых в те годы любой контакт с представителями еврейского государства был событием крайне значимым. Книга, таким образом, наглядно демонстрирует, насколько народная дипломатия является необходимой тогда, когда дипломатия формальная оказывается в тупике, поэтому думающим о завтрашнем дне гражданским активистам и интеллектуалам в России, Украине и Грузии обязательно нужно прочитать ее.

В понимание истории отношений Советского Союза и Израиля труд Носенко и Семенченко вносит очень важный вклад. К сожалению, авторам не удалось получить документы из архива Министерства иностранных дел России, а потому складывается абсурдная ситуация: в книге, опубликованной по-русски, о встречах советских дипломатов, включая министра Громыко, с израильтянами рассказывается по документам, находящимся в израильских архивах и данных в обратном переводе с иврита. Как известно, запланированный историко-архивный проект «Советско-израильские отношения» был прерван пятнадцать лет назад после выхода первого тома (в двух книгах), хронологически отображающего события лишь до конца 1953 года. С тех пор прошло более шестидесяти лет, и совершенно очевидно, что обнародование полного корпуса документов 1953-1991 годов никакого урона ничьим интересам безопасности нанести не может. Вообще, опыт портала «Викиликс», обнародовавшего сотни тысяч документов, имевших грифы секретности разной степени, свидетельствует, что открытость архивов является очевидным благом, которое не несет при этом практически никакого риска ни для кого. Хочется верить, что авторам этой важной книги удастся выпустить ее второе издание, включив в него анализ всего корпуса документов из архива МИД РФ. Тогда — и только тогда —  разработку данной темы можно будет считать исчерпанной.

Алек Д. Эпштейн, специально для «Хадашот»