Операция «Нерушимая скала» на протяжении всего лета 2014 года была одним из главных поставщиков новостей для мировых СМИ. Это отнюдь не самый кровопролитный конфликт на Ближнем Востоке и едва ли наиболее важный для судеб человечества — распад Ирака и Сирии, на части территории которых возник Исламский халифат, где почти в прямом эфире отрезают головы американским и британским журналистам, таит в себе угрозу несравнимо большую.

Пейзаж сектора Газа

Не забудем и о кровопролитной гражданской войне в Сирии, где все воюют со всеми — и эти бои уже вышли на израильские границы.

Вспомним и о столкновениях в фактически распавшейся Ливии, чье движение по сомалийскому сценарию кажется неизбежным. В этом контексте уверенное противостояние Израиля палестинским исламистам выглядит не столько проблемой, сколько лучом надежды на то, что распространение фундаменталистского ислама, угрожающего базовым правам человека, хоть где-то может быть остановлено.

Вместе с тем писать о закончившейся войне очень непросто. Во-первых, с начала сухопутной операции израильские СМИ регулярно сообщали о «Войне в Газе», но правительство, призвав 82 тысячи (!) резервистов, так и не признало, что имела место война, продолжая действовать в рамках «операции».

Это была довольно странная война, хотя бы тем, что и не скажешь, с кем она собственно велась.

С палестинскими арабами? Но даже если не принимать в расчет миллионы палестинцев диаспоры, а считать «палестинскими» исключительно арабов, живущих в границах подмандатной Палестины (и не являющихся при этом гражданами Израиля), то большинство их все-таки обитает в Иудее и Самарии, а не в Газе. Поэтому и закончившуюся войну нельзя назвать израильско-палестинской.

С сектором Газа? Но Израиль не претендовал и не претендует на то, чтобы оккупировать его вновь.

С ХАМАСом? Но его деятельность не ограничивается сектором Газа — на Западном берегу Иордана, особенно в Хевроне, его позиции также сильны. Не будем забывать и о том, что ХАМАСом палитра вооруженной борьбы против Израиля не исчерпывается: в середине июля были объявлены условия, сформулированные от имени тринадцати палестинских организаций Газы.

С исламистскими радикалами, с арабо-мусульманским миром? С одной стороны, из всех двадцати с лишним арабских стран ХАМАСу на данном этапе оказывает поддержку один лишь Катар. Из неарабских стран мусульманского мира ХАМАС опекают Иран и Турция. Это важные державы регионального значения, однако, непосредственно воевали все же не с ними.

Ситуация нетривиальная — война, так и не признанная войной, закончилась, а мы так и не можем сказать против кого она велась. Как следствие довольно сложно понять, насколько успешной она была.

Если считать, что Израиль воевал с палестинскими арабами, то эта война никак не приблизила стороны к миру. На Западном берегу Иордана и в Восточном Иерусалиме в последние два месяца постоянно шли демонстрации солидарности с «братьями из Газы», принимавшие насильственный характер. Кроме того, сам факт обстрела Израиля тысячами ракет с территории, из которой ЦАХАЛ вывел все свои силы, стал для подавляющего большинства евреев-израильтян веским доказательством ошибочности «политики дальнейших уступок». Стало более чем очевидно, что в обмен на территории Израиль получает не мир, а ракетные обстрелы. Очевидно, что каждая такая война отбрасывает мечту о палестинской государственности далеко за линию горизонта.

В секторе Газа сейчас разруха, подобной которой, как говорят, не было на памяти нынешнего поколения. Четверть миллиона людей потеряли жилье, при этом бежать им некуда.  Но главное, что волнует сейчас власти сектора Газа, — это подавление любых ростков ропота и недовольства. Двадцать пять человек, без суда и следствия расстрелянных ХАМАСом 22-23 августа при большом стечении народа на площадях Газы за выражение недовольства тем, как командиры «сил сопротивления», прячась в бронированных бункерах под больницами, обрекают на гибель тысячи людей — эти двадцать пять расстрелянных с мешками на головах, очевидно, отобьют у остальных охоту к критике власти. То, что сотни тысяч жителей Газы оказались в крайне тяжелом положении, сомнению не подлежит, как и то, что ничьи страдания не могут никого и никогда сделать счастливее.

Никто не оспаривает тот факт, что примерно половина погибших — мирные жители. Причины этого во многом кроются в бесчеловечной стратегии отношения к собственным гражданам, взятой на вооружение ХАМАСом.

Так, 10 июля израильская армия через громкоговорители и листовки предупредила жителей населенных пунктов на северной границе сектора Газа о готовящейся в этом районе операции. Вечером 28 июля жители Джебалии, Бейт-Хануна, Бейт-Лахии получили на свои мобильные телефоны сообщения с призывом эвакуироваться из зоны боевых действий. Ранее подобные сообщения были отправлены жителям кварталов Саджийя и Зейтун города Газа. Руководители ХАМАСа, сами прятавшиеся в подземных бункерах, требовали от жителей районов, где израильтяне планировали проведение операций, не покидать свои дома, используя их как живой щит для защиты туннелей и ракетных мастерских.

Тренировочные базы боевиков ХАМАСа, склады ракет, входы в диверсионно-террористические туннели нередко располагались не только в густонаселенных жилых массивах, но и в школьных дворах. В Джебалии боевики ХАМАСа вырыли ракетную шахту в двадцати метрах от здания «Красного креста». При этом были, конечно, и трагические ошибки. Так, когда 12 июля ВВС ЦАХАЛа нанесли удар по цели в районе Бейт-Лахии, одна из ракет попала в Дом инвалидов, в результате чего были убиты шесть человек.

При этом понятно, что воевать с гражданским населением никто в Израиле не собирался. Напротив — даже в ходе войны Израиль продолжал поставлять в сектор Газа воду и электричество, а сотни палестинских арабов, нуждавшихся в срочной медицинской помощи, получили ее в израильских больницах, чаще всего — в ближайшей к сектору больнице «Барзилай» в Ашкелоне — городе, постоянно обстреливаемом из Газы.   

Очевидно, что соотношение сил между Израилем и радикальными исламистскими группировками таково, что добиться военной победы над Израилем никакой ХАМАС и «Исламский джихад» не смогут. Однако и Израиль не смог их победить: большинство лидеров ХАМАСа эту войну благополучно пережили, при этом ХАМАС доказал, что даже длительная по израильским меркам война (арабо-израильские войны 1956, 1967 и 1973 годов, вместе взятые, были короче войны нынешней) не способна привести к изменению его курса.

Премьер-министр Израиля Биньямин Нетаниягу был прав, констатируя, что ХАМАС был вынужден согласиться на прекращение огня, не добившись выполнения ни одного из своих требований: «ХАМАС настаивал на строительстве морского и воздушного портов, но не получил этого. ХАМАС требовал освобождения боевиков, но не получил этого. ХАМАС требовал, чтобы мы перевели ему денежные средства, но не получил этого. Он хотел видеть в посредниках Катар и Турцию, но и этого не произошло. ХАМАС, в конечном счете, не получил ничего», — заявил глава правительства.

Все это правда, но лишь половина правды. Вторая половина состоит в том, что и Израиль, в конечном счете, не получил ничего. Израильские руководители требовали демилитаризации сектора Газа, во-первых, и отстранения ХАМАСа и передачи всей полноты власти официальным структурам Палестинской администрации (которые ХАМАС изгнал еще в 2007 году), во-вторых, и закончили войну, не добившись ни одного из этих условий. Понимая это, премьер-министр Израиля пошел на беспрецедентное попрание демократических норм, приняв египетскую инициативу о прекращении огня единолично, уведомив министров лишь по телефону и не поставив вопрос на голосование в кабинете министров, опасаясь, что инициатива эта принята не будет. Во многих смыслах Нетаниягу, критиковавший своего предшественника Эхуда Ольмерта, закончившего восемь лет назад Вторую Ливанскую войну без демилитаризации Южного Ливана и без изгнания оттуда «Хизбаллы», сам оказался в той же ситуации.

При этом на электоральные предпочтения избирателей эта война практически не повлияла. В ходе боевых действий опросы фиксировали рост популярности партий «Ликуд», «Еврейский дом» и «Наш дом — Израиль» на правом фланге при сокращении желающих голосовать за все три центристские партии, возглавляемые, соответственно, Яиром Лапидом, Ципи Ливни и Шаулем Мофазом. Эти же тенденции социологи зафиксировали и после войны.

На всем протяжении израильской политической истории существовал — и существует — запрос на «центризм», который, однако, раз за разом оказывается крайне сложно удовлетворить.  Дело в том, что регулярные обострения арабо-израильского конфликта толкают общественное мнение к поиску того или иного решения проблемы, однако репертуар возможных решений предлагают только правые и левые, но не центристы. Так было и летом 2014 года, когда подавляющее большинство еврейского населения страны поддерживало тезис о необходимости уничтожения «змея ХАМАСа», ожидая от армии, что она сможет стать Георгием Победоносцем, а от правительства — что оно не будет армии мешать; меньшинство же, принадлежащее к радикально левым кругам, ратовало за прямые переговоры с ХАМАСом, утверждая, что только политический диалог приведет к компромиссу. Центристам же практически нечего было сказать, и три партии, позиционирующие себя ни как левые, ни как правые, на всем протяжении войны не имели внятной позиции.

Нынешнего председателя «Кадимы», экс-начальника Генерального штаба и экс-министра обороны Шауля Мофаза, было практически не видно и не слышно. В СМИ прошли лишь два его заявления: 13 июля — о том, что «нынешнюю антитеррористическую операцию в Газе нужно довести до конца, и ее итогом должно быть превращение палестинского анклава в демилитаризованную зону», а 6 августа — о том, что «пришло время оценить ситуацию на северной границе и разобраться с тоннелями «Хизбаллы». Эта риторика ни о каком «центризме» не свидетельствует, отражая мировоззрение правого лагеря, основывающееся на военно-тактических соображениях.

Очень похожие идеи продвигал и лидер партии «Еш атид», нынешний министр финансов Яир Лапид. Еще в начале мая он утверждал, что «ХАМАС является не законным представителем палестинцев, а скорее джихадистской террористической организацией, чья главная цель — убивать и калечить евреев просто потому, что они евреи». 27 июля Яир Лапид заявил: «Сейчас руководители ХАМАСа под землей, а над ними находятся дети. Они прячутся в туннелях, потому что боятся. Они такие же смертные, как все. И они находятся под прицелом. И если они выйдут из бункера, то будут уничтожены». В отношении дипломатического давления на Израиль министр финансов отметил: «Мы решили, что безопасность израильтян превыше всего, даже если при этом необходимо принести жертвы на международной арене». 7 августа Яир Лапид заявил на пресс-конференции: «51 час прошел с момента прекращения огня. ХАМАС угрожает нам, что по истечении 72-часового перемирия он возобновит обстрел Израиля, если мы не удовлетворим требования террористов. Я предупреждаю ХАМАС: даже и не пытайтесь. ЦАХАЛ готов к такому развитию событий. Вы получите в ответ град огня». Руководители ХАМАСа, как известно, не испугались «града огня» и утром 8 августа возобновили ракетные обстрелы Израиля, но совершенно очевидно, что мнение «центриста» Лапида принципиально ничем не отличалось от позиции лидеров правых партий.

Третья центристская сила — «А-Тнуа» — после войны практически исчезла с политического горизонта, по опросам, не проходя в Кнессет будущего созыва. Во фракции этой партии состоят, в частности, экс-министр обороны Амир Перец и генерал в отставке Амрам Мицна, но в ходе операции их голос вообще не звучал. Фактически вся эта партия превратилась в миманс при своем лидере Ципи Ливни, отстаивавшей тезис о том, что Израиль может как угодно громить ХАМАС, но после войны должен договариваться о будущем Газы исключительно с Махмудом Аббасом — вообще без участия представителей ХАМАСа. Это интересная идея, особенно если вспомнить, во-первых, о том, как ХАМАС в июне 2007 года убил или изгнал из сектора Газа всех верных Махмуду Аббасу деятелей, а во-вторых, как в июне 2014 года Махмуд Аббас создал с ХАМАСом совместное правительство. Идеи, выдвигаемые Ципи Ливни, остались невоплощенными, наглядно демонстрируя, что внешне хороший план и план реальный — это отнюдь не одно и то же.

На всем протяжении боевых действий социологи фиксировали высочайшую поддержку войны против ХАМАСа во всех секторах еврейского общества. Собственно, с точки зрения Нетаниягу, проблемой была не война, а ее окончание без окончательного разгрома ХАМАСа и демилитаризации Газы. Израильтяне ждали существенно большего, не очень отдавая себе отчет, возможно ли этого добиться и не наступит ли в Газе, если ХАМАС будет сокрушен, хаос, аналогичный воцарившемуся в Сомали, Сирии, Ираке и Ливии, — и послужит ли такой хаос израильским интересам.  Премьер-министр сумел остановиться как раз тогда, когда были достигнуты все реально достижимые цели, и если многие израильтяне не осознавали этого, то в том и состоит задача подлинного лидера, чтобы принимать ответственные решения, не ища популярности тогда, когда это может ввергнуть страну в пучину длительной, кровопролитной и экономически очень затратной войны.

Израиль получил передышку до нового раунда, который неизбежно настанет, хотя неизвестно когда: относительная тишина на границе с Ливаном длится уже восемь лет. Если столько же продлится спокойствие на юге Израиля, то родственники семидесяти погибших израильтян смогут найти хоть какое-то утешение в том, что их близкие погибли не зря. Рассчитывать на то, что какие-либо «уроки будут извлечены», невозможно. Повторим, Израиль получил передышку до нового раунда, и единственное, на что можно надеяться, — что раунд этот наступит не скоро.

Алек Д. Эпштейн, специально для «Хадашот»

По материалам книги «От антитеррористической операции — к войне: Израиль и исламистское вооруженное сопротивление летом 2014 года», планируемой к печати Институтом Ближнего Востока.