Женщина в золотом» (Woman in Gold)
Режиссер Саймон Кертис
США, Великобритания, 2015, 109 мин.

Фильм, как говорится, основан на реальных событиях. По событиям и пойдем.  В 1907 году Густав Климт написал «Портрет Адели Блох-Бауэр I». I — потому, что есть и портрет II, менее знаменитый. Адели — дочери генерального директора Венского банковского союза Морица Бауэра — на портрете 26 лет. В еврейском клане Бауэров было множество богатых людей, занимавших важные позиции в сферах австрийских финансов и экономики.

В возрасте 18 лет Адель вышла замуж за сахарного фабриканта Фердинанда Блоха. Ее сестра Мария стала женой промышленника Густава — брата Фердинанда. В 1925-м Адель умерла от менингита. Перед смертью она завещала мужу передать портреты, а также другие принадлежавшие Блох-Бауэрам полотна Климта в национальную австрийскую галерею «Бельведер». 

Фердинанд после аншлюса поспешно эмигрировал в Англию, оставив все картины в Вене.  Немцы захватили их и продали (!) той самой галерее «Бельведер». «Портрет Адели Блох-Бауэр» был сразу переименован в «Золотую Адель», потому что Блох — явно еврейская фамилия, а между тем эта картина стала чем-то вроде визитки Австрии. Вместе с другими работами Климта «Золотая Адель» спокойно выставлялась до 1998 года и менее спокойно — до 2006-го. Дело в том, что в 1998 году Австрия приняла закон о реституции: теперь «Бельведер» мог существенно обеднеть. Впрочем, австрийские власти тормозили реституцию всякими юридическими рогатками.  Фердинанд Блох-Бауэр, скончавшийся в Лондоне в 1945-м, так и не увидел больше портретов любимой жены. Однако он верил, что справедливость в конце концов восторжествует, и на этот случай завещал все картины Климта трем своим племянникам, детям Густава (своих детей у Фердинанда и Адели не было).

К 1998 году из этой троицы в живых оставалась только Мария Альтман, обитавшая в Лос-Анджелесе. Узнав про закон о реституции, она начала действовать. Сначала ее адвокат Рэнди Шёнберг считал, что дело гиблое: ведь немцы, как ни парадоксально, выполнили волю Адели — передали картины Климта в «Бельведер». Но затем Шёнбергу повезло: он раскопал в венских архивах документы, из которых вроде бы следовало, что весь Климт был куплен не Аделью, а Фердинандом. Выходит, предсмертное письмо Адели всего лишь выражало ее желание, чтобы картины были переданы в галерею, но юридической силы не имело: как можно распоряжаться тем, что тебе не принадлежит? Адвокат с торжеством предъявил эти документы на процессе… и тем не менее иск Марии Альтман не был удовлетворен.  Причем, говоря объективно, такое решение суда не являлось грубым попранием справедливости: ведь Фердинанд, покупая  картины Климта, мог затем дарить их Адели или же их приобретение было совместным финансовым вложением супругов. Отклонив иск, суд, тем не менее, предложил г-же Альтман компромисс:  вам будут возвращены все полотна Климта…  кроме портретов. Но она не согласилась. Казалось, дело так и будет тянуться, пока упрямая старушка не отправится в мир иной, а там, за отсутствием наследников…  Но нет: в феврале 2006-го процесс «Мария Альтман против Австрийской республики» завершился полной и безоговорочной победой истицы! Возможно, в таком исходе сыграли роль соображения политкорректности. Мировая общественность была всецело на стороне Альтман как лица, пострадавшего от фашизма; Австрия же выглядела инстанцией,  недоистребленный фашизм воплощающей. Такой имидж Австрию совсем не устраивал, вот она и уступила. 

Но это еще не конец.  Г-жа Альтман предложила Австрии, если эта страна так дорожит своим Климтом, выкупить у нее все картины по разумным, т.е. аукционным, ценам. Что оказалось Австрии не по карману: одна только «Золотая Адель» была предварительно оценена в 200 с чем-то миллионов долларов. В итоге вся коллекция переехала за океан и была распродана новоиспеченной владелицей различным музеям и частным лицам. «Золотую Адель» «дешево» (всего за 135 млн долларов!) купил американский миллиардер Рональд Лаудер (к слову — нынешний президент Всемирного еврейского конгресса).

Я описал все это так подробно, чтобы читатель понял, насколько история с «Золотой Аделью» тонка, мутна и даже… скучна. На таком материале еще можно сделать документальный фильм, но художественный?  Режиссер Саймон Кертис, однако, рискнул и, на мой взгляд, потерпел поражение.  Арбитражные суды, апелляционные суды, Комиссия по реституциям… Черт ногу сломит. Где здесь то, что называется «human interest», человеческий интерес? Чтобы высечь хоть искру такого интереса, Кертис повернул историю в таком ключе: с помощью Хелен Миррен, играющей Марию Альтман, он изобразил эту госпожу не борцом за миллионное наследство, а борцом за справедливость, в чье сердце стучит пепел миллионов жертв Холокоста; Австрию же, австрийский суд и вообще австрийцев, он представил как фашистских последышей.

Фильм вовсю давит на зрительские слезные железы. В ретроспективной его части евреи моют зубными щетками мостовые, отец молодой Марии, когда немцы ломятся в дом, играет на виолончели, старая Мария долго ходит в финале среди призраков своей погибшей в концлагерях родни, еще не знающей, что она погибнет, и весело танцующей еврейские танцы. Хотя делать из современных австрийцев фашистов — грубая и примитивная натяжка.  Нашему брату нравится видеть антисемитизм даже там, где его нет, поэтому фильм «Женщина в золотом» пришелся евреям по душе.

Но я попытался объяснить, что у австрийского суда была своя правота и в его сопротивлении реституции «Портрета Адели» не было ничего «фашистского». Что же касается киношных евреев, без конца моющих в фильмах о Холокосте зубными щетками мостовые и проч. и проч., то тут выражу свое субъективное мнение. Въевшаяся в нас политкорректность не позволяет иногда воскликнуть: «Да сколько же можно!» Попробуй только вякнуть такое — тебя сразу упрекнут в отрицании Холокоста. Плохие режиссеры, пользуясь этим, дуют и дуют в скорбный шофар. Но почему нельзя сказать, что дуют-то они — фальшиво? Так двоечники выбирали для сочинения «свободную тему» типа «Как я представляю себе коммунистическое общество» и валяли до того высокоидейно и страстно, что, несмотря на тридцать грамматических ошибок, учитель не смел поставить за эти крики души ниже четверки. Почему не отделить мух от котлет и не сформулировать ясно и четко: «Отрицание бездарных фильмов о Холокосте еще не есть отрицание Холокоста!» «Женщина в золотом» — серый, шаблонный, скучный  фильм, и он не заслуживает индульгенции на том основании,  что повествует о еврейском горе.                                                                                

Святослав Бакис, специально для «Хадашот»
Сайт автора: http://bakino.at.ua/