Как живется евреям под властью Ахмадинежада? Оказывается, совсем неплохо. Их бизнесы (в основном торговые) процветают, выезд за границу и возвращение — беспрепятственны, никто не мешает соблюдать праздники, кашрут, да и все еврейские обычаи.  Когда в 1979 году аятолла Хомейни пришел к власти, в Иране проживали 25 тысяч евреев,  главным образом в Тегеране и других крупных городах страны. С тех пор треть общины выехала за границу, в основном в США. Две трети евреев остались в Иране не под давлением, а «добровольно и с песнями».

Еврейские дети в пуримских костюмах, Иран, 1964

Раз в несколько лет израильские и международные еврейские организации предпринимают очередную попытку спасти общину и разрабатывают акцию в духе операций  «Моше» или «Ковер-самолет». Но очень быстро выясняется, что иранские евреи ехать никуда не желают. Им хорошо в Иране — даже с аятоллами.

Практически все члены общины — люди зажиточные, почти все носят местные, а не еврейские имена и фамилии. И почти все при каждом удобном случае провозглашают: «Евреям хорошо в Иране».

Через несколько недель после прихода к власти Хомейни в иерусалимской штаб-квартире ЕА «Сохнут» состоялось секретное совещание с участием представителей «компетентных органов». На повестке дня стоял один вопрос: как спасти иранских евреев. Обсуждение проходило бурно, практически все выступавшие высказали ряд идей — порой самых неожиданных, — как организовать вывоз еврейской общины. И только один участник все время молчал.

Когда фонтан идей иссяк, председательствовавший обратился к молчуну: «Может быть, вы все же выскажетесь? Вы ведь родились в Иране, последние несколько лет жили в этой стране. Вам и карты в руки, уважаемый!»

— Мне? — удивился молчун. — Так вы же и так все знаете, о чем и говорили битых два часа. Правда, один из вас специалист по еврейской общине Боро-Парка, второй — общине Лондона, третий — Парижа. Вы ровным счетом ничего не понимаете в ситуации. Поэтому все ваши планы и идеи ничего, простите, не стоят. Иранские евреи никуда из Ирана не уедут. Они намертво связаны с иранской историей, культурой, с языком парси. Вы боитесь, что Хомейни убьет евреев? Не бойтесь — он ничего им не сделает. Более того, он откроет перед ними границы, и каждый, кто захочет, сможет ездить на Запад — отдыхать, навещать родственников, торговать. И уж тем более Хомейни не запретит ни общинную, ни религиозную еврейскую жизнь. Иранские евреи окажутся за границей в двух случаях — если их начнут резать или если их депортируют. Успокойтесь — ни того, ни другого в Иране не произойдет.

Эта тирада произвела впечатление, но на всякий случай было принято решение: «Сохнут» срочно организует денежный фонд, чтобы каждый иранский еврей, прибывающий в Израиль, смог получить, кроме обычной государственной, еще и специальную помощь в размере 5 тысяч долларов на человека. «Молчун», фамилия которого все еще запрещена к публикации, в ответ расхохотался: «Им не нужны эти деньги! Из-за них парсим и с места не сдвинутся».

Он оказался прав. Даже когда через несколько лет в «Сохнуте» решили удвоить эту сумму (что по тем временам составляло огромные деньги на каждую семью), иранские евреи не поехали. Лишь пару лет спустя из Тегерана потянулся тонкий поток эмигрантов. Да и то — в Соединенные Штаты.

Евреев, приезжающих на Запад из Ирана, сегодня можно встретить в Лос-Анджелесе, Вене, Париже. Они приезжают проветриться, привозят родственникам богатые подарки и с удовольствием посещают «злачные» места, которых нет в Иране — кабаре, театры, мюзик-холлы. Но через две-три недели возвращаются домой — в республику аятолл.

«Мы уверены, что ничего плохого с нами на родине не случится. Ни в ближайшем, ни в отдаленном будущем», — говорят они всем, кто только готов услышать.

Иранские евреи не ощущают никакой опасности, как и никакого противоречия с исламом и персидским национализмом. Наоборот, они чувствуют себя интегральной частью персидской нации. «Мы живем на этой земле вот уже 2700 лет и поселились на ней за 1300 лет до того, как туда пришел ислам, — говорят они. — Поэтому мы сможем жить в Иране столько, сколько захотим».

В каждой еврейской семье есть по меньшей мере один молодой человек, который переехал жить в «большой мир». Поэтому в этих семьях знают точно, каково приходится выходцам из Ирана, пусть даже и евреям, на Западе. И такая жизнь их вовсе не привлекает. В Иране у них есть всё: деньги, имущество, дома, образование, друзья — многие из которых неевреи. Жизнь ни в Америке, ни в Израиле им не подходит. Историческая память, культурные обычаи, ментальность связывают их с персами, а вовсе не с англосаксами или французами.

Конечно, они сожалеют о нападках Ахмадинежада на Израиль. Но вместе с тем всегда подчеркивают: Ахмадинежад, как и аятоллы, ничего не имеет против евреев. Их врагами являются сионисты, отобравшие землю у палестинцев. Впрочем, одними разговорами дело не ограничивается — руководство еврейской общины регулярно публикует заявления о поддержке борьбы Ирана с израильскими оккупантами.

Нам действительно очень трудно понять, как можно жить при режиме аятолл и уж тем более в чем-то солидаризоваться с ними. Но для людей, считающих себя «иранцами Моисеевой веры», в этом нет ничего странного или удивительного.

Давид Шехтер, «Вести»