Как и полагается в настоящих шпионских историях, даже точная дата рождения этой израильской Маты Хари неизвестна... В Иерусалиме на 98-м (по другим данным — на 101-м) году жизни скончалась легендарная израильская разведчица Шуламит Кишик-Коэн. 

Шула появилась на свет в Аргентине, где ее отец — еврей-сефард — занимался текстильным бизнесом. В 1920-е огромная семья (у девочки было двенадцать  братьев и сестер) репатриируется в Эрец Исраэль и оседает в новом иерусалимском квартале Макор Барух. Шула поступает в престижную религиозную школу для девочек им. Эвелины де Ротшильд — первую женскую школу в Эрец Исраэль.

Отец делил свое время между Иерусалимом и Буэнос-Айресом, но финансовый  кризис в Аргентине подорвал экономическое положение семьи. Когда Шуле исполнилось 16, мать (из известной семьи иерусалимских раввинов) повела ее к портнихе — заказывать платье из дорогой материи. Пояснив по дороге, что из Ливана приезжают важные гости. Родители просто подыскали девушке богатого мужа — бизнесмена из Бейрута Йосефа Коэна, который был вдвое старше ее. «Я проплакала всю ночь», — вспоминала женщина годы спустя.

С мужем в Бейруте, 1950-е

Покидать Иерусалим Шула не хотела даже ради Парижа Ближнего Востока, как называли в 1930-е Бейрут. В своей книге «Песнь Шуламит: история сионистской  шпионки»» она писала, что с переездом в Бейрут словно «упала с крыши мира», считая Иерусалим наиболее близким местом к небесам.

Впрочем, все оказалось не так страшно. Семья поселилась в Вади Абу Джамиль — еврейском квартале в центре Бейрута. Дом находился недалеко от синагоги и клуба «Маккаби», где местная еврейская молодежь напевала мотивы, популярные тогда в Эрец Исраэль. Девушка быстро стала своей, предложив ребятам разучивать ивритские песни, благо, несмотря на семейный статус, была их ровесницей. Бизнес ее мужа процветал, семейная жизнь тоже наладилась — к 24 годам у Шуламит было уже пятеро детей. Дом еврейской пары превращается в престижный салон, где бывают видные политики, военные, представители деловой элиты Ливана и Сирии — другими словами, сливки местного общества.

В 1947-м, когда стало ясно, что Британия вскоре откажется от мандата на Палестину, Шула услышала разговоры о том, что «евреи Земли Израиля должны исчезнуть». «Мое сердце бешено билось, кровь кипела, кружилась голова, — вспоминала она. — Остался только слух — я ясно слышала эти ужасные вещи — все больше и больше городов, которые должны быть разрушены, а еврейскому присутствию положен конец».   

Она пишет невинное на первый взгляд письмо брату в Иерусалим, где между строк просит связать с людьми из «Хаганы», предлагая свою помощь. Спустя пять недель на нее выходит агент секретной службы, и вскоре Шула Кишик-Коэн, получившая позывной «Пнина» («Жемчужина»), становится одним из самых ценных израильских агентов в Ливане.

Ее миссия была двоякой. Во-первых, сбор стратегической информации, что было ей вполне под силу, учитывая статус в высшем ливанском обществе — женщина была вхожа даже в дом премьер-министра, относившегося к ней как к одной из своих дочерей.

Во-вторых, содействие бегству еврейских семей, спасающихся от преследований, особенно из Сирии. На протяжении многих лет она помогала евреям из арабских стран добраться до Израиля. За этим и была поймана в 1952-м. Шулу арестовали через три недели после рождения очередного ребенка и на 36 дней заключили в тюрьму. Отпустили. Не образумилась…

Связь с израильскими кураторами поддерживалась через аптеку в Бейруте. «Они скажут, что заказанное вами лекарство готово, — объясняла она схему. — Сообщение будет написано на обороте этикетки». Все это с каждым годом становилось все более опасным.

«Однажды я договорилась об автобусной экскурсии на юг (то есть в сторону ливанско-израильской границы, — прим. ред.) для 70 еврейских детей», — вспоминала Шуламит в своей книге. Но прямо перед отъездом ливанская полиция что-то заподозрила. Тогда женщина купила в магазине 70 свечей, раздала их детям и попросила сделать вид, что они готовятся к ханукальному шествию. «Нам нужно новое чудо Хануки. Мы будем медленно ходить по улице и петь ханукальные песни», — обратилась она к детям. Скучающие детективы ушли, позволив автобусу двигаться к израильской границе. В конце концов, кому нужны еврейские дети? 

В 1961-м Шула на три месяца уезжает в Рим, после чего ее сразу по возвращении арестовывают за шпионаж. Вместе с ней забрали и мужа. «Они задавали мне стандартные при допросе агента  вопросы: «Где передатчик? Какой код у шифра? Где документы? — вспоминала она. — А я смотрела на них и говорила, что они издеваются над обычной домохозяйкой».

В обвинительном заключении ей вменялась попытка государственного переворота, шпионаж в пользу врага и незаконный трансфер евреев через границу. Процесс сопровождался большим шумом в арабском мире, да и за его пределами, а газеты пестрели материалами об «израильской шпионской сети» и заголовками вроде «Смерть Шуле Коэн»! Уже на свободе Кишик-Коэн признавалась, что ей нравилось это внимание СМИ. «Я работала 14 лет словно в потемках, не представляя ценность данных, которые собирала, не понимая, серьезный я агент или пустышка. А они вдруг называют меня Мата Хари».

В ходе следствия женщину подвергали пыткам и, в конце концов, приговорили 19 марта 1963 года к смертной казни через повешение, замененной (учитывая, что речь шла о матери семерых детей!) двадцатилетним заключением. 

Она была единственной еврейкой в тюрьме на две тысячи осужденных. «Я хотела рыдать, но не могла, поэтому пела песню на испанском языке. Страдала, но не хотела, чтобы враг это видел. Пыталась продемонстрировать, что я еврейка — и не сломаюсь!».

После Шестидневной войны 1967 года Шуламит освобождают в рамках сделки по обмену пленными, и она тотчас уезжает в Израиль через Кипр. Оставшаяся в Ливане семья следует за ней (троих детей удалось отправить в Израиль еще раньше). В аэропорту ее встречали не только многочисленные родственники (мать Шулы была к тому времени еще жива), но и высшие чины разведки. Она вернулась в Иерусалим и устроилась продавцом в магазин, где торговали предметами старины и украшениями.

В 1992-м Центр истории разведки наградил агента своей медалью, был также снят получасовой фильм «Миссия Шулы», который демонстрируют посетителям Центра. В 2007-м Шула Кишик-Коэн стала одной из 12 выдающихся израильтян, зажигающих факел на главной церемонии Дня независимости Израиля, а в 2010-м удостоилась титула Почетного гражданина Иерусалима. 

Ицхак Леванон

Ее муж, который, как полагают, был не в курсе шпионской деятельности супруги, умер в 1994 году. У Шулы остались семеро детей, а также несколько десятков внуков и правнуков. Один из ее сыновей — Давид — занимал высокий пост в  Гражданской администрации Иудеи и Самарии, другой — Ицхак — профессиональный дипломат, в свое время был послом Израиля в Египте.

«У нее была совершенно ясная голова до последнего дня, потрясающая память и дар интеллектуальной дискуссии», — говорит Ицхак.

Для кого-то Шула Кишик-Коэн была, как сказано в наградном листе от Центра истории разведки, «тайным солдатом, рисковавшим жизнью во имя государства Израиль», для кого-то примером стойкости, а один из ее внуков звал ее просто: бабушка Джеймс Бонд. И это шло ей не меньше, чем агентурный псевдоним «Пнина».

Михаил Гольд