Российский историк и публицист Марк Солонин и американский историк и журналист Алексей Собченко обратились с открытым письмом к украинцам, в котором предостерегают от принятия закона «О правовом статусе и увековечении памяти борцов за независимость Украины в ХХ веке».

По мнению авторов письма, российские агенты в США с замиранием сердца ждут, когда президент Украины Петр Порошенко подпишет законопроект (который, как известно, президент все-таки подписал, — прим. ред), чтобы начать масштабную антиукраинскую кампанию.

--------------

Уважаемые украинские друзья!

Опасность, к которой мы хотим привлечь ваше внимание, возможно, покажется вам мелкой и недостойной обсуждения, особенно на фоне тех драматических событий, которые переживает сейчас Украина, в масштабе той борьбы за свободу и человеческое достоинство, которую вы с огромным мужеством и тяжелыми жертвами ведете уже более года. Но иногда и взгляд со стороны может быть полезен, и, как нам представляется, сейчас вы стоите на пороге совершения ошибки, которая может иметь катастрофические последствия. Для полной ясности поясняем: «мы» — это один украинец, гражданин США, и один еврей, гражданин РФ; тех, кто считает, что Украина обойдется без непрошеных советчиков, просим не обижаться, не беспокоиться и не тратить более время на чтение этого текста.

Верховная Рада в стремительном темпе (7 апреля внесен, 9 апреля принят «за основу и в целом») и с незаурядным единодушием (за — 271, против — 0, воздержалось — 0) поддержала Законопроект «Про правовий статус та вшанування пам'яті борців за незалежність України у ХХ столітті». Почти что ставший законом проект содержит перечень «органів влади, організацій, структур та формувань», деятельность которых должна прославляться, а также предупреждает (не только граждан Украины, но и иностранцев!) об ответственности за недостаточно восторженный образ мысли: «Громадяни України, іноземці, а також особи без громадянства, які публічно проявляють зневажливе ставлення до осіб, зазначених у статті 1 даного Закону, перешкоджають реалізації прав борців за незалежність України у XX столітті, несуть відповідальність відповідно до чинного законодавства України».

Упомянутый перечень занимает три страницы машинописного текста. Смогли ли уважаемые депутаты ВР за два дня освежить в памяти историю «Команчанської, Команецької та Гуцульської Республік, включаючи управу, комендатуру міліції та Комісаріат повіту Саніцького у Вислоці Великім»? Разобрались ли они — с кем и против кого сражались «загони Холодноярської та Медвинської Республік, Волинська повстанська армія»? Разумеется — нет. Почему же 271 депутат проголосовал «за»?

Видимо, потому, что им это было неважно. Неважно — кто и с кем, неважно — какую Украину, где, на чьих землях, с какими законами и порядками собирались создавать эти загадочные «организации, структуры и формирования», неважно — добивались ли они своих целей добрым словом или массовым террором... Луганская Народная республика и Донецкая Народная республика смотрелись бы в этом перечне вполне органично — ведь там, как объясняет ежедневно RussiaToday, «доведенные до отчаяния шахтеры взялись за оружие, отстаивая свое право жить на родной земле и говорить на родном языке...»

Все это могло бы сойти за мелкий казус, но люди мы взрослые и понимаем, что вовсе не для чествования памяти «комендатури міліції та Комісаріата повіту Саніцького» продвигается данный законопроект. В перечень «борців за незалежність України», неуважительное отношение к которым предлагается сделать наказуемым деянием, включены УВО, ОУН и УПА. И что примечательно — потратив три страницы на перечисление военно-исторической экзотики, авторы законопроекта забыли уточнить, что существовало по меньшей мере две ОУН (мельниковцы и бандеровцы), причем вторые относились к первым с таким «неуважением», что расстреливали их скопом, без суда и следствия. И кого же из них мы теперь обязаны вшановувати?

Если, паче чаяния, этот законопроект будет подписан президентом Украины и превратится в закон, нам (не только одному американцу и одному россиянину, но и многим тысячам друзей Украины во всем мире) придется опустить в бессилии руки перед путинской пропагандистской машиной — такие законы в демократической стране не принимают, наказывать за неуважительное отношение к фашистам может только «фашистская хунта». Разумеется, наши личные проблемы не должны беспокоить Верховную Раду, но что же со всего этого получит Украина? Мы убеждены, что дело идет к достижению достаточно редкого даже в таком грязном деле, как политика, результата: моральное унижение плюс практический вред.

Организация украинских националистов (равно как и ее предшественник, Украинская войсковая организация, УВО) была типичной фашистской организацией. Не в ругательном, а в содержательном смысле термина «фашизм». Как иначе должна называться организация, которая пропагандирует культ силы, открыто воспевает агрессию, экспансию и войну, готовится к насильственному захвату власти, обещает установить диктатуру несменяемого «вождя» и провести тотальные этнические чистки? В отличие от нынешних лицемеров идеологи ОУН свою фашистскую сущность не скрывали, а декларировали. Так, в 1935 году Мыкола Сцыборский писал «Фашизм та інші націоналістичні рухи відкрили забутий світ великих ідей; в основу своєї чинності вони поклали здорові принципи авторитарності проводу нації, гієрархії, обов'язку й дисципліни. Український націоналізм, признаючи за фашизмом велику історичну заслугу і дійсно наближаючись до нього своїм ідеологічним змістом, є водночас рухом наскрізь оригінальним і ні від кого не залежним…»  Последнее замечание вполне справедливо, ибо фашистская идеология УВО/ОУН была сформулирована Дмитрием Донцовым раньше, чем Адольф Гитлер успел написать «Майн Кампф».

Обе ОУН (и мельниковцы, и бандеровцы) активно сотрудничали с германскими спецслужбами, получали от них деньги (миллионы марок) — и не только из корыстного интереса, но и по явному идейному сродству. 14 августа 1941 г. в меморандуме, адресованном немецким властям, глава бандеровского «правительства» Ярослав Стецько писал: «ОУН сама повела боротьбу за державну незалежність України на шлях співпраці з Німеччиною… ОУН захищає свою концепцію визволення України та відновлення Української держави у відвертій та щирій співпраці з Німеччиною… Німеччина повинна бути зацікавлена в тому, щоб співпрацювати з ідейними, динамічними українськими силами, котрі спричинилися до цієї співпраці з ідейних, політичних і патріотичних причин…»

Не ограничившись этим, Стецько изложил немцам и свое личное жизненное кредо в пространном тексте под названием «Мій життєпис». В нем он поклялся в своей твердой фашистской идейности («в політичній площині стою на становищі монопартійного й авторитарного устрою України… стою на становищі винищення жидів і доцільності перенести на Україну німецькі методи екстермінації жидівства») и пообещал немцам компенсацию за их труды по оккупации Украины («стоїмо на становищі повної, яка тільки буде необхідна для Німеччини, господарської підтримки всіма можливими заходами з боку України, бо тут іде про спільний успіх, чи то неуспіх. Тим більше, що величезні жертви, які поносить німецька армія в боротьбі з Москвою, ми свідомі, мусять знайти рекомпензату для німецького народу, Суверенна Соборна Українська держава цю рекомпензату дасть і є зобов'язана дати»).

Мельниковцы благополучно сотрудничали с оккупантами до весны 1942 года (позднее часть из них плавно «перетекла» в коллаборационистский Украинский центральный комитет Кубийовича), с бандеровцами же оказалось сложнее, ибо они разошлись с немцами в главном вопросе — вопросе о власти: гитлеровцам нужны были прислужники, а не конкуренты. Сыграл свою роль и человеческий фактор — полковник Эрвин Шольце, начальник отдела абвера (военная разведка) Берлинского округа, курировавший украинских националистов, на допросе 25 мая 1945 г. объяснял это так: «Если Мельник был спокойным интеллигентным чиновником, то Бандера — карьерист, фанатик и бандит… В августе 1941 г. Канарис поручил мне прекратить связь с Бандерой и, напротив, во главе националистов удержать Мельника. Для разрыва связи с Бандерой был использован тот факт, что последний, получив в 1940 г. от абвера большую сумму денег для финансирования подполья, пытался их присвоить и перевел в один из швейцарских банков, откуда они были нами изъяты и снова возвращены Бандере».

Сомнительные финансовые операции были не единственной причиной «разрыва» — 30 августа в Житомире были убиты Емельян Сеник и Николай Сциборский, известные и очень влиятельные ветераны ОУН, входившие в ближний круг Андрея Мельника. Посягнув на право оккупантов единолично казнить и миловать, бандеровцы переполнили меру терпения немцев, и 13 сентября 1941 г. глава РСХА обергруппенфюрер СС Гейдрих издает приказ «арестовать всех играющих какую-либо роль в движении Бандеры руководителей по подозрению в содействии убийству представителей движения Мельника». Начались аресты и бессудные расстрелы, сам Бандера был отправлен в Заксенхаузен, но не в лагерь смерти, а в его специальное отделение «Целленбау», в котором содержались ВИП-персоны со всей Европы; там лидер мало кому (за пределами Галичины) известной экстремистской организации оказался в одной компании с бывшим канцлером Австрии Шушнингом, сыном маршала Италии Бадольо, сыном Сталина Яковом Джугашвили, бывшими премьер-министрами Франции Полем Рейно и Эдуардом Даладье и пр.

Даже арест признанного вождя не сразу смог остудить стремление оставшихся на свободе лидеров ОУН(б) к сотрудничеству с немцами. В инструкции №6, которую в августе 41-го выпустил крайовий провідник ПЗУЗ Иван Климов (Легенда) требовалось «на всех домах, стенах, заборах» разместить такие лозунги: «Звільнити Бандеру! Звільнити Стецька! Смерть москалям, полякам, жидам та іншим ворогам України! Хай живе Гітлер! Хай живе німецька армія!» 9 декабря 1941 г. в очередном меморандуме (на этот раз на имя Альфреда Розенберга) бандеровцы предлагают свои услуги в качестве незаменимых полицаев: «Большевистская Москва оставила на Украине много тайных агентов, разоблачение и обезвреживание этих агентов является задачей большой важности... Для решения этих задач необходимо создание сильной службы безопасности, которая привлечет местные национально-сознательные элементы и будет сотрудничать с соответствующими немецкими структурами…»

Пока одни писали меморандумы, другие воевали; так, будущий главнокомандующий УПА Роман Шухевич в октябре 1941 г. в звании гауптмана (капитана) командовал ротой в сформированном из активистов ОУН(б) «шуцманшафтсбатальоне», входившем в состав 201-й охранной дивизии вермахта. На этот раз обошлось безо всякого маскарада, не было даже жовто-блакитных нашивок на рукаве стандартной немецкой шинели; вплоть до декабря 1942 г. батальон участвовал в том, что скромно называется «антипартизанские операции», и удостоился благодарности от известного военного преступника обергруппенфюрера СС фон Бах-Зелевски. Стоит отметить, что действие происходило в районе Лепель — Витебск, то есть в той части восточной Белоруссии, которую даже ярые националисты не рискнут занести в перечень «етнічних українських теренів».

К весне 1943 года, после Сталинграда и Эль-Аламейна, даже слепому стало видно, что продолжать открытое сотрудничество с Германией означает приковать себя к тонущему кораблю. Сделало соответствующие выводы и руководство ОУН(б), что, впрочем, ничуть не изменило фашистскую тоталитарную сущность этой организации. Политическое решение о необходимости создать собственные вооруженные силы было принято 17–21 февраля 1943 г. на Третьей Конференции ОУН(б), затем, с 15 марта по 10 апреля порядка 4-5 тыс. активистов ОУН, служивших оккупантам во «вспомогательной полиции», организованными группами, по несколько сотен человек, с оружием и амуницией ушли в лес. Они и стали костяком формирующейся УПА.

Теперь, когда у руководства бандеровцев появилась своя армия (к лету 1943-го численность УПА выросла до 20-30 тыс. бойцов), оно могло, наконец, приступить к предусмотренному еще Первой программой ОУН (1929 год) «повному усуненню всіх займанцiв з українських земель». Поскольку еврейский вопрос был к тому моменту практически полностью решен, то удар обрушился на поляков. Тут еще надо принять во внимание, что в течение полутора лет, с осени 1939 года, «устранением польских захватчиков» активно и успешно занималось НКВД; помещики и капиталисты, «кулаки» и «осадники» были депортированы еще зимой-весной 1940 года, и в селах Волыни остались те польские крестьяне, которые в труде и бедности жили там сотни лет.

Приказ (не местная инициатива отдельных атаманов, а директива командования УПА) поставил такие задачи: «Треба поляків з наших земель усувати. Прошу це так розуміти: давати сільському населенню доручення до кількох днів випровадитися на корінні польські землі. Коли воно не виконає цього, тоді слати боївки, які мужчин будуть ліквідовувати, а хати і майно палити (розбирати). Ще раз звертаю при цьому увагу на те, щоби поляків закликати до покинення земель, а доперва після ліквідовувати, а не навпаки».

Увы, исполнение столь «гуманного» приказа сопровождалось массовыми «нарушениями националистической законности», и это не удивительно, принимая во внимание кадровый состав УПА и сформировавшиеся у полицаев за полтора года геноцида евреев привычки и потребности. В конечном итоге запланированное изгнание поляков превратилось в чудовищно жестокую резню: мирных жителей, женщин и детей рубили топорами, жгли на кострах, закапывали живьем в землю, с такой же нечеловеческой жестокостью расправлялись с украинцами, которые пытались спасти своих польских соседей. По самым аккуратным оценкам, за несколько месяцев весны — лета 1943 года на Волыни были убиты не менее 50-60 тыс. человек. Именно это военное преступление и стало самой крупной и единственной «успешной» операцией легендарной УПА.

Знают ли об этом сегодняшние прихильники бандеровщины? А гораздо более многочисленные любители Сталина в России знают про ГУЛАГ и двести тысяч забитых до смерти в застенках НКВД за два года (1937-38 гг.)? Да, есть среди них некое крохотное меньшинство существ, которые любят Бандеру и/или Сталина «за дело», с осознанной надеждой сделать карьеру в государстве будущей диктатуры: стать начальником расстрельной команды или хотя бы надзирателем в концлагере. Все остальные, кто лепит фотографии Сталина на ветровое стекло автомобиля или ходит на факельные шествия с портретом Бандеры, ничего не слышат, не читают, не знают и знать не желают; они наделили своих кумиров вымышленной биографией, вымышленными достоинствами и связали с их мифическим образом свои надежды на будущее.

Очень бы хотелось надеяться, что и депутаты Верховной Рады, проголосовавшие за превращение шанування бандеровщины в обязанность граждан Украины, просто в спешке ни о чем не думали и дальше заголовка законопроект не прочитали. К сожалению, незнание депутатами истории не освободит Украину от ответственности за последствия принятия такого закона.

Да, бывают ситуации, когда демократическая власть вынуждена учитывать, приноравливаться к застарелым предрассудкам и заблуждениям масс — но это совсем не тот случай! Никаких «масс», которые бы требовали глорификации нацистов, в Украине просто нет. Достаточно посмотреть на итоги двух-трех последних избирательных кампаний (президентских и парламентских), и все станет совершенно ясно: единицы процентов, даже в западных областях — вот и весь потенциал поддержки тех партий и политиков, которые хоть в какой-то мере ассоциируют себя с бандеровщиной. Да, сейчас уровень поддержки одного из них растет, но это связано с реальной вооруженной борьбой за независимость Украины сегодня, а вовсе не со смутными воспоминаниями о событиях 70-летней давности.

С другой стороны, весьма многочисленное меньшинство украинцев воспринимает бандеровцев как исчадий ада. Надо ли сейчас, когда десятки тысяч граждан Украины по обе стороны донбасского фронта смотрят друг на друга через прорезь прицела, когда внешний враг ведет свою агрессию под дымовой завесой «антифашистской» демагогии, устраивать эти исторические разборки? «Не чеши и не трогай» — вот оптимальное для текущего момента отношение к провоцирующей бессмысленное противостояние бандеровской теме. Вплоть до формального объявления моратория на любые публичные дискуссии за пределами университетских кафедр и специализированных научно-исторических журналов.

Далее. Еврейский вопрос. Евреев в Украине осталось немного — и не по причине низкой рождаемости. Евреев в Украине убивали часто, много и с особой жестокостью. У евреев Украины были достаточно весомые причины для того, чтобы весной 2014 года сказать: «Чума на оба ваши дома». В первые недели после победы Майдана путинская пропаганда из штанов выскакивала в своих попытках разыграть еврейскую карту, запугать приходом к власти фашистов, ожиданием погромов и.т.п. Несмотря на всё это, еврейская община Украины однозначно поддержала Майдан, поддержала и словом (что в условиях гибридной войны не так уж и мало), и делом, и деньгами, и бойцами на фронте; фамилии всем известны. Так что же вы сейчас делаете, господа хорошие, — на радость врагам оскорбляете друзей? 

Евреи живут не только (и не столько) в Украине. Так уж получилось, что в любой стране роль евреев в политической, культурной, экономической жизни гораздо выше их процентной доли в численности населения. США — главный (если не сказать —  единственный) потенциальный союзник, от которого Украина может получить действенную помощь, — не являются исключением. По этому поводу можно удивляться, восхищаться, возмущаться. Но самое разумное — просто принять реальность к сведению.

Репутация — штука глубоко несимметричная, зарабатывают ее годами, теряют за один день. Не следует забывать, что в Америке  в университетах, мозговых центрах, СМИ, исполнительной и законодательной ветвях власти действует достаточное количество явных и тайных агентов влияния Кремля. Сейчас они, затаив дыхание, ждут когда президент Порошенко подпишет закон о принудительном шануванні нацистов. И вот тогда небо станет пределом антиукраинской кампании, которая будет развязана ими в США. Трудно ошибиться и в прогнозе того, как отреагирует на такой закон еврейская община США, о роли и влиянии которой на американскую внешнюю политику вы, наверное, догадываетесь. Тем же американцам, кто Украине сочувствует, придется, потупив очи долу, мямлить нечто невразумительное насчет «сложного исторического момента…»

Третий пункт. Польша. Важнейший союзник Украины на континенте, географический, политический и ментальный мост в Европу. С самых первых дней создания новой Польши, с КОС-КОРа и «Солидарности» позиция польских демократов по отношению к Украине была безупречной: безоговорочное признание границ 45-го года, безоговорочное признание права украинского народа на государственный суверенитет. Польша не требовала никаких публичных покаяний, мудро понимая, что ростки формирующегося гражданского общества Украины должны созреть, и это дело не одного дня и не одного десятилетия. И на первом, и на втором Майданах польское руководство однозначно встало на сторону революционно-демократической оппозиции. Такого союзника надо ценить и беречь. И не провоцировать конфликт с поляками без малейшей к тому нужды.

Итак, подведем итоги: внутри Украины принятие закона подтолкнет в лагерь сепаратистов тех, кто до сих пор сохранял нейтралитет или, по крайней мере, не подтверждал свои мысли делами. США и Европа задумаются над обоснованностью политики поддержки Украины (причем крепче всего придется задуматься главному союзнику Украины в ЕС  Польше). Торжествовать же будет только один лагерь: Путин и его  окружение со всех трибун и подмостков будут кричать классическую тещину фразу: «А я же предупреждала!» И возразить им будет нечего.

Мы знаем, что сейчас Украине нелегко.  Но если закон будет принят, ей станет гораздо хуже.

Марк Солонин, Алексей Собченко