«План свадьбы»

Режиссер Рама Бурштейн

Израиль, 2016, 110 мин.

Фильм поставлен Рамой Бурштейн. Года два назад я писал о ее картине «Заполнить пустоту». «План свадьбы» тоже рассказывает о матримониальных делах, но теперь это трагикомедия, а не драма.

Михаль 32 года — это очень хорошая и даже, на мой вкус, красивая, гм, девушка, но вот не везет ей, никак не выйдет замуж. В начале фильма она обручена с неким Диги, и даже день свадьбы уже назначен, и помещение заказано, но за три недели до торжества Диги — дегенерат этакий — объявляет Михаль, что, оказывается, не любит ее.

И это, видно, не первый раз. Невезучей, но гордой девушке так уже надоели эти передумывающие женихи, ей так не хочется снова начинать тягомотину встреч с очередным диги, что она, ну, что бы вы думали? Махнула на замужество рукой? Ничего подобного, и даже наоборот. Она... не отменяет дня свадьбы. Как было назначено на последний день Хануки, так и остается. Позвольте, но как же насчет жениха? Михаль верит, что он найдется, что Б-г ей поможет.

Сводня продолжает работать, и даже в усиленном режиме. Она поставляет Михаль одного кандидата за другим. Но что за товар можно найти в такой спешке? Один жених немой, в  буквальном смысле.  Другой — слепой, не в буквальном, а просто не смеет взглянуть на Михаль — не потому, что такой робкий, а потому что такой религиозный: если он впервые в жизни глянет на девушку, значит, это уже его жена; а вдруг он этой девушке не глянулся и она его не захочет, что тогда делать?  (Между прочим, Михаль по наводке сводни даже в Киев съездила, но и в этом славном городе не выгорело).

Что значит, не выгорело? Почему? Не нравится Михаль парням? Иногда и так. То есть не то что не нравится, она такая, что всем нравится, но некоторые, когда она объясняет, что свадьба через три... две... одну неделю,  думают, что она чокнутая, лучше держаться от такой невесты подальше. Но попадаются и другие, которые понимают, что вовсе Михаль не чокнутая, а просто, ну, необыкновенная она: предлагает переступить через все условности, обещает верность и готовность любить всю жизнь, несмотря на то, что тебя совсем не знает. Но что значит, не знает? Она человек, и ты человек. Она женщина, а ты мужчина. Чем не пара? Собственно говоря, ничего нового: разве в былые времена жених и невеста не встречались впервые в день свадьбы? И проживали же вместе до старости, и детей как-нибудь рожали, и даже, странным или не странным образом, те браки были попрочней современных. 

Ну да, но теперь же не былые времена.  В общем, ребята ощущают, что мелковаты они, жидковаты для такой девушки, как Михаль, и прячутся в кусты; как говорится, очко играет. Впрочем, нашелся один, предложивший: ну что ж, давай попробуем... Но Михаль такое не подходит, она не хочет «пробовать», замужество не эксперимент, браки совершаются на небесах. Представляете? В ее положении она еще рассчитывает найти жениха, сужденного ей на небесах! Да как она, смешная, может на такое надеяться? Другие, вон, девушки (две из них в фильме показаны) сколько лет такого суженого ищут, да никак не сыщут, а она за три недели... за две недели... за одну... Но Михаль надеется. Я же сказал, она верит, что Б-г ей поможет.

Это важный момент фильма. Режиссер Рама Бурштейн — ультраортодоксальная еврейка,  и когда в  последний день Хануки, да что там, в последнюю минуту, буквально за минуту  до хупы, жених неожиданно-ожиданно возникает (дорогие читатели, я не порчу вам будущего удовольствия, вы ведь не сомневались, что он возникнет, правда?) — зрители-ортодоксы могут трактовать это в мистическом плане: Михаль верила, что Б-г явит чудо, и Он явил. Но зрители-агностики, как я, смотрят на это по-своему: Михаль ждала и верила, как Пенелопа, как Ассоль, как женщина из симоновского военного стихотворения, — и чудо случилось, обыкновенное чудо... которое, впрочем, надо заслужить.

Я смотрел этот фильм в манхэттенском кинотеатре.  Билет стоил $15, но для так называемых «senior citizens» («пожилых граждан») всего $11. Посмотрев «План свадьбы», я захотел пойти на другой фильм, идущий в этом же кинотеатре.  Подошел к окошку кассы и повторил: «Один билет. Я пожилой  гражданин». И добавил в шутку: «Немного пожилее, чем был полтора часа назад». Молодая кассирша посмотрела на меня, улыбнулась и сказала: «Нет, вы теперь кажетесь немного моложе». 

Что ж, значит, фильм немножко научил меня верить в чудеса. Ничто так не старит, как уныние. 

Остается добавить, что Рама Бурштейн посвятила фильм своему мужу.   

Я назвал рецензию «Пробиваясь сквозь стену», потому что таково название фильма в израильском прокате.                         

Святослав Бакис, специально для «Хадашот»