Мне нравилось то, что он делает. В этом не было и нет налета местечковости, а качественная попса, в которую Михаил Турецкий с одноименным хором превращал все эти койфн папиросн, их хоб дих цу фил либ, Мойшеле майн фрайнт и пр., выглядела настолько профессионально, насколько в принципе позволяет этот жанр.

Таким же антиподом местечкового миннезингера казался и сам Турецкий — элегантный, объездивший полмира профи с обворожительной голливудской улыбкой.  Человек, превративший хор Московской синагоги в востребованный самой широкой аудиторией коллектив, умеет удивлять.  На этот раз он превзошел сам себя. На просьбу украинской телеведущей высказаться о событиях последнего года, он, не снимая с лица своей фирменной улыбки, заявил: «Живи я в Америке, был бы за Обаму, но в России мне нравится все, что делает наш президент».   

В этом ответе прекрасно действительно все. Начнем с того, что Михаил Борисович несколько лет проработал в Америке, женился на гражданке США, бывал в этой стране бесчисленное множество раз и прекрасно знает, что вовсе не обязательно ловить каждый вздох президента, чтобы считаться хорошим американцем. Сегодня, например, рейтинг Барака Обамы составляет всего 47%, но Белому дому не приходит в голову считать пятой колонной или национал-предателями 53% недовольных.  

Собственно, никто и не просил народного артиста РФ давать оценку деятельности своего президента, интересовались лишь его мнением о ситуации, в которой оказались Россия и Украина после Майдана. Его, а не президента России. Можно сколь угодно пинать Табакова за мерзость об «убогих украинцах», но это его личный взгляд, ответственность за который он не перекладывал на вышестоящие инстанции.   

Турецкий и на это не сподобился. До какой же, черт возьми, степени самоуничижения надо дойти, чтобы отказаться от естественной потребности «сметь свое суждение иметь» в пользу главы государства. Или широта взглядов и космополитизм маэстро оказались бессильны перед страхом не попасть в струю?

Кто-то увидел в его странном заявлении еврейский принцип «закон государства — закон», предполагающий лояльность (если не сервильность) общины по отношению к действующей власти. Это заблуждение — Турецкий давно и достаточно далеко отошел от еврейской традиции. Заблуждение, впрочем, симптоматичное, свидетельствующее, что отношения еврейской общины и российского общества в целом с высшей властью возвращаются во времена оны. Ведь в остальном мире евреи — как частные лица, так порой и общинные лидеры — давно позволяют себе критиковать правительство своей страны, и это не считается мерида бе малхут — бунтом против государства. Да и вне еврейского контекста сложно представить сегодня подобный прогиб перед лидером любой демократической страны. Можно поддерживать реформу здравоохранения Обамы и не разделять его позицию по иранскому вопросу — речь всего лишь об очередном президенте. Позиция же «нравится все, чтобы ни делал», оправдана скорее по отношению к царствующей особе. То, что эту разницу перестали (или делают вид, что перестали) осознавать даже тонко чувствующие художники, многое объясняет в цивилизации, с которой мы с таким трудом пытаемся расстаться...

Михаил Гольд