Ах, обмануть меня не трудно! Я сам обманываться рад!
А. Пушкин, «Признание»

Странное ощущение оставил Круглый стол, посвященный законам о декоммунизации (см. «Мы их, мы старый мир разрушим», №5, 2015). Для кого и, главное, ради чего они были приняты? ​

Вопрос, похоже, завис в воздухе. Дабы подвести символическую черту под советским прошлым? Пожалуй, но даже сторонники закона признают, что выполняться он не будет и тогда… символичной станет лишь беспомощность власти. Все ведь понимают, что на юго-востоке (и не только в оккупированном Донбассе) господствует совсем иная цивилизационная парадигма, которую новые законы, прошу прощения за тавтологию, ставят вне закона. Поэтому удивление одного из участников, почему, мол, еврейская газета не «обсуждает, как лучше и быстрее выполнить долгожданный «Закон о декоммунизации», выглядит наигранным. Можно, конечно, обсудить и даже призвать «лучше и быстрее выполнить», да толку, если даже в проукраинском Днепропетровске 2/3 населения выступают против переименований и лишь 28% — за. Что, заметим в скобках, никак не сказывается на их патриотических чувствах — уйти на войну с агрессором можно и с ул. Маркса или Дзержинского.  Впрочем, ненависти к Украине и ее символам прописка на ул. Бандеры помешать тоже не может.

На войну и в данном случае можно многое списать — мол, какое там «дальнейшее отчуждение юго-востока», причем тут новые законы, посмотрите, что уже творится на Донбассе. Все это так, если не задаваться вопросом, а что вообще на Банковой и Грушевского хотят от Донбасса? Не от Захарченко и Плотницкого — речь не о них, а о трех с половиной миллионах украинских граждан, живущих на оккупированной территории.  Какова долгосрочная стратегия власти в отношении этих регионов? Если она хочет положить еще один кирпичик в цивилизационную стену между западом и востоком, — новый закон идеальный для этого инструмент. Но тогда за Донбасс надо не воевать, от него надо отделяться, и чем скорее, тем лучше — об этом говорят сегодня многие интеллектуалы. Николай Рябчук, например, признается, что Украина без Крыма и Донбасса нравится ему гораздо больше. Несостоявшийся лауреат Шевченковской премии Василий Шкляр пошел еще дальше: «Я не являюсь большим сторонником Украины от Сяна до Дона. Считаю, что Украине нужна территория, где есть украинский дух. …Зачем мне русскоязычный, до костей пропитанный кацапский Крым, где я всегда чувствовал себя, как на чужбине? Зачем мне Донбасс, который поддерживает Путина? …Лучшие украинцы проливают там кровь. Но земля не стоит их жизни...».  

Подобная территориальная щедрость может показаться странной, но, согласитесь, логика в этих рассуждениях есть. Просто элиты должны честно признаться себе и нам — если Донбасс — обуза для Украины (прежде всего, идеологическая), островок советского прошлого, которое теперь официально осуждено, то не пора ли прекратить класть за него жизни. Если же страна берет курс на интеграцию этих регионов, признавая их право самим разобраться со своими героями, памятниками и топонимами, то как с этим согласуются новые законы? Не все дончане встают с гимном СССР на устах и вешают портрет Сталина вместо иконы, но улицы переименовывать не желают и сбивать звезды с балконов «сталинок» не хотят. Запишем их в совки? Тогда внесите в список и 66% жителей Днепропетровска и большинство обитателей городов и весей Центральной и Левобережной Украины, Слобожанщины, Донбасса и Причерноморья.

Проблема, разумеется, есть. И кроется она не только в ностальгии миллионов пенсионеров по СССР, точнее по молодости в СССР. У нашей элиты тоже нездоровые отношения с советским прошлым, поэтому она так рьяно выдавливает из страны совок, вместо того, чтобы выдавить его для начала из себя. Скандальное увольнение из министерства экономики выпускника Гарварда, топ-менеджера  Microsoft и Akamai Technologies Саши Боровика — тому подтверждение. Собственно, претензий к Боровику как бы и нет, просто он разошелся во взглядах с начальством. Между прочим, именно на этой «культуре несогласия» зиждется успех любого инновационного проекта, а становление европейской Украины — именно такой проект.

Быть несогласным, вбрасывать идеи, идущие вразрез с мнением большинства (что не имеет ничего общего с террариумом единомышленников в Раде, готовых мочить друг друга по поводу и без оного), — это не лить воду на мельницу врага, стоя в очереди на зачисление в «пятую колонну».  Напротив, — свободная дискуссия, умение слышать и слушать, признавать ошибки и исправлять их — залог успеха общего дела. Если, конечно, думать о деле.  Как отмечает один из лучших финансистов России, глава Diamond Age Capital Advisors Слава Рабинович, уход Боровика — это «международный скандал, прыжок назад, потеря репутации правительства Украины, подарок Путину и будущий клубок проблем». И добавляет: «Думаю, от ваших «реформ» ЕС и США уже устали. Вы просто инфантильные несерьезные люди».  С последним не могу согласиться. В правительстве сидят серьезные люди. Просто это советские люди, вне зависимости от возраста. Поэтому Боровик, оставивший теплое место в Лондоне с окладом в полмиллиона долларов в год и приехавший в Украину действительно рушить советское прошлое, здесь не приживается, а зам главы МВД Чеботарь, герой безобразных скандалов с земельными участками и избиением журналистов, через пару дней после увольнения из МВД становится советником того же министра. Потому, что свой. Можно простить коррупцию, воровство и кумовство, ложь, да все, что угодно, — только не несогласие, особенно тому, кто пришел ломать систему, которая тебя кормит и прослужит еще долго, если всю мощь админресурса направить на борьбу с советским прошлым, а не советским настоящим.

Прошлое вообще парадоксальным образом вытесняет настоящее на всех фронтах. Вместо того, чтобы строить общее будущее, кому-то очень хочется бередить то самое прошлое, в котором деды многих из нас были врагами. Казалось бы, события последнего года дали стране новых героев — Небесную сотню, но власть упорно создает пантеон из персонажей, вызывающих у миллионов сограждан отнюдь не чувство коленопреклонения.  Мечта Бандеры об однопартийной диктатуре вполне вписывается в контекст 1930-х годов, когда фигуры, подобные лидеру ОУН, возглавляли профашистские партии и движения разной степени радикальности по всей Европе. Но это не имеет никакого отношения к современным европейским ценностям, стремление к которым вроде бы декларирует Украина.  

Мы живем, разумеется, в суверенной стране, которая вправе принимать любые законы, прислушиваться к международным экспертам или слать их куда подальше, что угодно переименовывать и кого угодно героизировать. Идея суверенной демократии вообще очень привлекательна, когда не хочется строить обычную, одно обидно — не все признают такую подмену. Соседи вон пробовали — не вышло, все закончилось укреплением духовных скреп и преданием гейропы анафеме.  Подобные вольности Украина позволить себе не может, но наивно рассчитывать, что за мантрами о европейских ценностях мир не разглядит советского пренебрежения этими ценностями.  ОБСЕ, например, уже выказало озабоченность угрозой свободе слова в связи с подписанием Петром Порошенко пакета законов о декоммунизации.  От подписания этих законов президента предостерегали и 63 ученых и эксперта из разных стран мира, обратившихся с открытым письмом к главе государства. Позволю себе лишь одну цитату: «За последние 15 лет путинская Россия вложила много ресурсов в политизацию истории. Если Украина пойдет тем же путем, пусть частично и осторожно, это может привести к разрушительным последствиям».

Приблизит ли переименование Красноармейска и Цюрупинска, демонтаж мозаики в киевском метро и элементов советского герба на мосту Патона нашу страну к Европе? Навряд ли, но иллюзию десоветизации такой макияж создаст. Собственно, на это и рассчитывали законодатели.  А что, хорошая косметика в состоянии скрыть серьезные изъяны внешности. До поры до времени. Правда, в итоге все равно ждет разочарование…      

Михаил Гольд